Большие перемены приходят неспешно
Лето на исходе – скоротечны каникулы в Московской городской Думе, депутаты планируют работу на грядущую сессию. О том, чем будет заниматься Комиссия по жилищной политике, рассказывает ее председатель Галина Хованская.– Хочу напомнить об одном из наших достижений (говорю о городской власти вообще, потому что и мэр, и исполнительная власть нам активно помогали) – законодательная инициатива столицы стала нормой федерального закона. Я имею в виду новую редакцию закона о приватизации жилищного фонда в РФ. С выходом этого закона появилась возможность деприватизации жилых помещений, будь то отдельные квартиры или комнаты в квартирах коммунального заселения. Московская городская Дума приняла во втором чтении городской закон, реализующий право москвича на передачу приватизированного жилого помещения городу. Потребность в такой норме есть, и причины, как известно, для такого шага у людей разные: экономическая ситуация и криминал. И это очень серьезная для меня веха, ведь шли мы к ней три года, и только с третьей попытки удалось добиться результата. Осенью, думаю, окончательно примем закон о деприватизации.
23 января 2002 года мы приняли закон «О приоритетах предоставления в пользование или приобретения в собственность с помощью города жилых помещений» на этот и следующий годы. Осенью мы будем вносить в этот закон коррективы. В частности определим порог дохода семьи, ниже которого ей должно выделяться социальное жилье, т.е. речь идет об уровне дохода, который не позволяет людям претендовать на коммерческий наем, поскольку последний предполагает полную оплату жилищных и коммунальных услуг. Сегодня у нас такой порог выдерживается на уровне двух московских прожиточных минимумов на человека и определен в 5 тысяч рублей. В следующем году порог будет повышен примерно до 6 тысяч…
– Но почему именно два минимума?
– Расчет прост: один минимум необходим на продукты, лекарства, другие жизненно важные расходы, второй – на оплату жилья. Пока руководствуемся житейской логикой, потому что никаких иных критериев нет. Бывает, что за помощью обращаются те, у кого доходы существенно выше, но показать они могут только 5 тысяч рублей. Впрочем, как видите, наш закон в определенном смысле стимулирует выход доходов из тени. В соответствии с ним, кстати, действуют жилищные управления департамента в округах, они уже утвердили свои программы.
– Галина Петровна, рассказывая перед каникулами о проделанном, вы упомянули некую программу-максимум. Что она собою представляет?
– По сути то, что не удалось сделать и что пришлось перенести на осень. Например, удалось, казалось бы, в первом чтении провести нашу законодательную инициативу в Госдуме по «мягкому» варианту завершения приватизации, не ущемляющему прав очередников-жителей аварийных домов и общежитий, т.е. людей, кому сейчас нечего приватизировать. «Мягкий» вариант учитывал и права людей, которые по каким-то причинам не могут пока договориться в семье. К сожалению, во втором чтении инициатива была отклонена по указанию «свыше», поскольку в законе о введении в действие Жилищного кодекса предполагается жесткое завершение приватизации к конкретному сроку – к 2004 году. Очень надеюсь, что нам удастся – я говорю о намерениях – сделать изъятия для тех россиян, которые не смогли воспользоваться правом получения в собственность бесплатно жилого помещения – это, повторяю, самая ущемленная категория наших граждан.
– Похоже Комиссия по жилищной политике Мосгордумы все больше «втягивается» в федеральное законотворчество…
– Это закономерный процесс – москвичи идут, как говорится, на грудь впереди: в Москве и жители социально активней, и депутаты инициативнее, и опыт по введению новаций богаче. Московская Дума работает как полигон для новаций в жилищной сфере. Взять тот же Жилищный кодекс: его надо обсуждать разделами, иначе эту глыбу не поднять. Московский опыт позволяет увидеть недостатки в содержании документа. Иногда они противоречат интересам государства, а, значит, и интересам граждан. Например, согласно проекту кодекса, человек, совершивший сделку с жильем – продал квартиру! – уже на следующий день может снова претендовать на социальное жилье. Но ведь человек может претендовать на предоставление жилья только в том случае, если у него в собственности меньше учетной нормы. И если ты вчера продал трехкомнатную квартиру, а сегодня пришел и говоришь: «Я многодетный, моим детям негде жить, дайте мне квартиру» – это не государственный подход, а форменное безобразие. Этого не учитывает последняя редакция проекта Жилищного кодекса. И это лишь один пример, но таких недочетов много. Радует то, что наши нововведения уже защищают граждан в судах. Та же деприватизация уже вошла в проект Жилищного кодекса.
Поэтому задача № 1 – Жилищный кодекс России. Он несовершенен. Над проектом надо работать и работать. Мало иметь идею в голове – ее надо оформить и провести.
– Считается, что хорошие законы формируются в течение 50 лет.
– Согласна. В следующем году нашей Думе будет десять лет. И, конечно, наши первые проекты отличаются от тех, что мы принимаем сегодня. Красноречивое тому доказательство – третья редакция основополагающего закона города Москвы «Основы жилищной политики города Москвы». Она учитывает новые тенденции, в ней исправлены неточности, она избавлена от ненужного дублирования, в ней улучшены корявые формулировки и формулировки, допускающие двойное толкование. Так мы шлифуем наш закон. Иногда полночи формулировку обдумываешь, или просыпаешься в три часа – осенило, встаешь, записываешь…
Но вернемся к нашей теме. Во втором полугодии мы должны принять закон об улучшении жилищных условий, закон о передаче в собственность города приватизированных жилых помещений в целом – это планы на сентябрь-октябрь. Во втором же полугодии внесем изменения и дополнения в закон города о гарантиях лицам, освобождающим жилые помещения – это касается вопросов переселения граждан из пятиэтажек. Добавим две нормы в интересах москвичей, но не буду рассказывать, какие – почему не быть интриге и в нашем деле?
Кроме того мы должны отследить в Госдуме свою законодательную инициативу в части платежей в закон «Основы федеральной жилищной политики». И, как я уже говорила, должны активно включиться в работу над проектом Жилищного кодекса.
– То есть задачи стоят более сложные, чем в предшествующий период?
– Думаю, да. Например, включившись в работу по Жилищному кодексу, я поняла, что ее там не меньше, чем на два года. И ведь потом начнется работа с уже принятым законом: что-то не заметили, упустили, жизнь внесла коррективы – обычное дело.
– Давно хочу спросить: почему так тяжело проходят инициативы в Госдуме?
– Корректируют правительственные проекты в лучшую сторону люди с очень высокой квалификацией: это, как правило, грамотные законодатели, экономисты. Но объем работы у них огромный – ведь в России полностью меняется законодательство, формируется на наших глазах. Мы не Америка – там принимают одну поправку в 50 лет, и шлифуют ее со всех сторон. А у нас – взгляните на эту этажерку: сотни, если не тысячи папок с документами – можно сказать, черновики будущих законов.
– К тому же система неповоротливая, медлительная…
– И она должна быть медлительная. Иначе можно таких дров наломать – вся Россия будет нас проклинать. Большие перемены приходят неспешно.